1. Имя Фамилия.
Лайон Андерсон/Lion Anderson. Временами отзывается на Леона, но каждый раз при этом недовольно бухтит под нос, что его имя бездушно исковеркали.

2. Дата Рождения/Возраст.
19 февраля 1866/ 23 года.

3. Раса.
Человек – это звучит гордо! Пусть даже и не так долго, как иногда хотелось бы.

4. Внешность.
Лайон – молодой юноша, на первый взгляд лет эдак от 22-х до 25-ти (кто как дает и при каком освещении). Несколько выше среднего роста, худощавый (сразу видно – никакая женщина в последнее время не подкармливала), но поджарый (подработка грузчиком не прошла даром). Лицо умное, временами отстраненное, но располагающее; по форме же - слегка заостренное на подбородке, овальное. Щеки впалые. Кожа светлая, часто либо обветривается (из-за очередной работы на свежем воздухе), либо бледнеет (из-за безвылазного корпения над очередным трактатом). Глаза серо-карие, мечтательные и широко открытые – навстречу миру, навстречу (приключениям) новым впечатлениям. Правда, встреча это происходит сквозь стекла очков в толстой чёрной оправе, так как Андерсон безнадежно страдает близорукостью. Шатен, волосы несколько отросшие и, как правило, взлохмаченные, так как будучи вдохновенной личностью, их обладатель нередко забывает о необходимости следить за прической. Подобная небрежность (ну что там, давайте лучше говорить – творческая рассеянность!) прослеживается и в других незначительных деталях его внешнего вида: то очки на кончик носа съехали, то носки снова разные, то пуговицы на рубашке через одну застегнуты, то пальцы все в чернилах (ох уж эти чернила! – если долго будете находиться рядом с Андерсоном, то непременно вскоре обнаружите их и на его тонком носу). Эти мелкие огрехи появляются не по вине халатности юноши (что вы, нет! – семья воспитала в нем интеллигента), но, скорее, из-за врожденной забывчивости Лайона. Поэтому напомнить порою начинающему писателю о необходимости завязать разболтавшиеся шнурки бывает совсем нелишним (иначе расшибется ж насмерть!).

5. Биография.
Лайон родился ночью, в одном из небольших городков, разбросанных по всей территории матушки Британии. Отцом его был успешный юрист, большую часть времени «сгоравший» на работе, в то время как мать – хрупкая утонченная натура с изысканным вкусом в музыке и литературе, сидела дома, руководя детьми и небольшой армией из подслеповатой горничной и кухарки. Именно под ее началом отпрыски гнезда Андерсонов – Лайон, его брат Реджинальд и сестра Октавия получали свое первое образование и усваивали веяния мировой классики.
На старшего ребенка, как на фигуру самую впечатлительную (и больше всех времени проведшую с матерью), наставления миссис Андерсон оказали наибольшее влияние, сформировав сознание мечтательное, вдумчивое и не от мира сего. Лайон часами просиживал в семейной библиотеке, словно заправский книжный червь, пожирая книги, или забивался в секретный уголок на чердаке, где предавался своим мечтам о чудесах и неизведанных землях. Поначалу его отца, лелеявшего надежды на передачу в будущем своего поста сыну, радовало такая страсть оного к книгам. Однако каково же было после его разочарование, когда мужчина понял, что юридические кодексы его нерадивый отпрыск благополучно откладывает в сторону, мотивируя свой выбор «сухостью» и «пустотой» их содержания. С этого момента раздосадованный отец семейства лично решил заняться «наставлением» легкомысленного отрока (достигшего к этому времени уже 17 лет от роду) на путь правильных жизненных ориентиров. Однако наука его встретила яростное сопротивление. «Неразумный» сын бастовал и артачился, а затем, протерпев пару-тройку лет в отцовской конторе, одной тихой ночью собрал вещи и сбежал из дома, оставив прощальную записку на камине. Ведь пока Лайон сидел над теми нудными крючкотворными записями, у него было время все обдумать и осознать свое настоящее призвание! Он хочет стать известным писателем – ни больше и не меньше. С этой мечтой начинающий гений и отправился покорять столицу.
Та, правда, встретила его сдержанно. Снять небольшую комнатку Андерсону удалось, однако первую его рукопись в издательстве безжалостно отвергли. Как и вторую. И третью. И пятую. Однако, пока пыл начинающего писателя это не умерило. Перебиваясь на случайных подработках (от грузчика до клерка), экономя на еде, наш герой продолжает упорно строчить по ночам, и, кто знает, вполне возможно, что удача вскоре улыбнется ему, и вы увидите его книгу на витринах среди бестселлеров!

6. Характер.
Прочитали биографию и решили, что наш персонаж - тихоня, неспособный за себя постоять? Ха, как бы не так! Такие на одном хлебе и рыбе в Лондоне не выживают! Правда, на гопника интеллигентный и учтивый Лайон тоже особо не тянет, но сможет, если нужно, свои идеи отстоять (этим, собственно, и занимается последние несколько лет).
Безоговорочно и без остатка жизнь свою Андерсон положил на алтарь творчества. Его сердце полно энтузиазма, его голова полна идей (в части из них угадывается направление, заданное в свое время заботливой материнской рукой). Юноша, как губка, впитывает впечатления, получаемые им от окружающего мира, чтобы потом, ночью, мелким почерком кропотливо излить их на бумагу каскадом словесных выражений и идиом. В дни же, когда переменчивое вдохновение оставляет его, Лайон становится грустным, подавленным и тихим, предпочитая терзаться своими страданиями молча, в стороне. Однако, подобные периоды уныния не бывают у него слишком долгими: «промучившись» в уголке пару дней, он снова садится за перо и бумагу и продолжает упорные попытки сочинять.
Начитанный, мечтательный, часто витающий в облаках, Андерсон бывает порою вспыльчивым и упрямым, но всегда быстро отходит, являясь, по сути, в своей душе добрым и отзывчивым малым. Зачастую бывает по-детски наивным. Не всегда способен защититься от чужого обмана или злых шуточек, внутренне теряясь и пасуя перед такой неожиданной жестокостью, огорчается, но никогда не опускается до пустого выяснения отношений с обидчиками, считая это ниже своего достоинства. В своей гордости со стороны нередко выглядит весьма бесхитростным и трогательным, но лучше ему про это не говорить, а то разобидится еще больше.
Юноша очень любознателен, всегда с интересом встречает новых людей, слушает их рассказы. Особенное место в сердце Лайона занимают всевозможные «страшилки» - будучи на редкость впечатлительным, молодой человек до жути боится подобных баек, однако, никогда не отказывается прослушать пару-тройку новых историй (а потом долго шарахается от малейшей шороха). При этом, Андерсона нельзя назвать трусливым. Руководствуясь принципом: «чем больше автор изведал – тем лучше будет его книга!» Лайон, не раздумывая, может ввязаться в любую авантюру, какой бы абсурдной она со стороны не казалась, если будет пребывать в уверенности, что это пойдет на пользу его будущим произведениям. А вот если нет… Хотя, это уже совсем другая история.
Серьезным минусом молодого человека является его патологическая и хроническая рассеянность. Из-за нее Лайон легко может опоздать, что-то где-то потерять, оставить или перепутать чужие адрес/имя. Благодаря этому юноша постоянно попадает в различные неприятные ситуации и переделки, которые весьма и весьма подпорчивают ему жизнь.
Но, даже, несмотря на все свои недостатки, Андерсон был и остается не самым плохим человеком, пусть и не совсем приспособленным к этому миру.

7. Способности.
- Может долго не спать. Научился этому во время своих ночных бдений в попытке создать новый шедевр.
- Умеет сносно готовить, так сказать, для себя.
- Быстро пишет. Где угодно, чем угодно – ни одну идея нельзя упустить! Левша.

8. Увлечения/интересы, привычки.
- Классическая музыка и литература. Но и современную беллетристику читает.
- Цирк! К сожалению, финансы пока не позволяют его посетить, но никто не мешает мечтать.
- Всевозможные байки, рассказы, «истории из жизни». Все внимательно выслушает, все тщательно запишет и еще десять раз потом про себя обдумает и обмусолит.
-Страшилки. И жутко, и интересно. Только свет не гаси.

Привычки:
- Чесать нос, когда задумывается.
- Краснеет и иногда заикается, когда очень сильно волнуется. Руки в такие моменты тоже трясутся по этому поводу.
- Барабанить по столу, вертеть в руках перо в процессе обдумывания новой идеи или предложения (Может так?.. Или, лучше так?.. Откуда опять взялись чернила на пальцах?!..).
- Морщить нос, поправляя таким образом так некстати снова съехавшую оправу.

9. Слабости, страхи.
- Близорукость.
- Страшная рассеянность.
- Младшая сестра- любимица всей семьи. Очень по ней скучает, но боится навещать семью из-за предполагаемого предстоящего скандала. Поэтому пока ограничивается редкими письмами.

Страхи:
- Встреча с «доброжелателями» на одной из темных улочек Лондона поздним вечером.
- Смерть от туберкулеза.
- Уличные гадалки. Приближение в толпе оных сразу же порождает приступ паники, так как чужая способность прочитать его будущее, вызывает в бурном воображении писателя скорейшее развитие паранойи.
- Умереть в безызвестности, так ничего и не добившись.

10. Питомец.
-

11. Цель в игре.
Стать гениальным писателем своего времени и снискать всеобщее признание, конечно же!

12. Пробный пост.
(честно взято со старого ресурса)
- «Чушь»?! Я ему покажу «чушь»! – деревянная дверь небольшого издательства жалобно скрипнула, выплюнув на улицу взъерошенного паренька лет 20-23, сжимающего в руках немного потрепанную рукопись, явно переделанную из какого-то старого гроссбуха. Судя по раскрасневшемуся лицу и довольно нелицеприятному жесту, которым он погрозил второму этажу, человек находился в крайней степени раздраженности.
- Чертов критик! Да что он вообще может понимать?! – мужчина нервно провел рукой по волосам, шумно выдыхая в прохладный вечерний воздух небольшое облачко пара. – Я столько сил угрохал... Ничего… Я еще тебе покажу! Я всем покажу! Вы еще узнаете! – продолжая обильно жестикулировать и грозиться равнодушно взирающему на него зданию, мужчина сделал шаг назад, собираясь развернуться и уйти. – Я еще вам., - нога неожиданно заскользила на мокрой после дождя мостовой, и гневный монолог внезапно прекратился, оборвавшись довольно нелепым падением своего оратора. – Проклятье…
Чертыхнувшись, юноша сел на тротуаре, потирая ушибленную спину. Бережно хранимая им рукопись сиротливо валялась на земле, раскидав при падении все заботливо подложенные в нее при написании листы.
6 месяцев работы, - подняв один из ближайших к себе листков, человек с тоской уставился на заляпанную грязью исчирканную поверхность. При падении бумага местами намокла, и сейчас чернила – дешевые и нестойкие - расплылись, превращаясь в неоформленные кляксы, закрывающие своими подтеками половину текста. Словно в издевку, верхняя, титульная часть листа осталась нетронутой, сохранив набросанное мелким косым почерком имя своего создателя:
«Лайон Андерсон».
Мистер Бэррингтон был прав, - с какой-то опустошающей ясностью осознал юноша. Вздохнув, он обреченно прижался к заляпанной глади лбом. – Это все просто чушь.
Где-то около минуты он так и сидел на земле, уткнувшись лицом в страницу своей рукописи и бездумно смотря глазами куда-то перед собой. Шесть месяцев работы. Шесть месяцев левых подработок, отказа от еды ради покупки новой пачки листов или чернил, шесть месяцев бессонных ночей проведенных над скупым огарком свечи, отбрасывающим длинные дрожащие тени на стены и пол снимаемой комнаты. Шесть месяцев… потраченных абсолютно впустую. Он так и не смог вложить душу в свое произведение. Не смог наделить его тем огоньком, что завораживает и захватывает читателя, унося его в новый, непознанный им новый мир, разворачивающийся, как спираль, по новому витку с каждой страницей. Того огонька, что так безрезультатно искал его издатель. А без него вся его рукопись становилась обычным серым хламом, место которого в любом ближайшем клозете.
Чушь, - с уже какой-то отрешенной сумасшедшей радостью повторил юноша. – И я – бездарность.
Похоронив себя мысленно под этим словом, он присел на корточки и неторопливо начал собирать разлетевшиеся листы, с механическим спокойствием постороннего человека.
- Вы слишком критичны к себе.
Тонкие бледные пальцы аккуратно подняли с земли лист, к которому потянулась его рука. Лайон удивленно замер и поднял голову.
Молодая женщина, больше похожая на какое-то призрачное видение, склонилась над ним, с легкой полуулыбкой протягивая поднятый листок. Андерсон пораженно смотрел на ее лицо, на котором слегка поблескивали глубокие, светло-сиреневые глаза, неожиданно напомнившие ему сейчас спокойную озерную гладь, отражающую ночью звездное небо. Машинально мужчина взял протянутый лист и, все еще мысленно пребывая под взглядом этих глаз, недоумевающее уставился на него.
Широкая клякса расплылась посередине листа, слив весь текст в нечитаемые бледные каракули.
Видение этого зрелища сразу спустило его на землю, вернув уже было утихшие злость и раздражение. Девушка перестала казаться какой-то неземной, утратив тот мимолетный мистический ореол.
- Это правда, - грубо буркнул юноша и, отвернувшись, стал собирать бумаги.
Девушка удивленно и с какой-то грустью посмотрела на него, а затем мягко присела рядом и, поставив на землю корзину (только сейчас Лайон заметил, что она что-то держала в руках), принялась помогать.
Андерсон почувствовал укол совести.
- Мисс… не стоит, честно… Не тратьте свое время, - мужчина еще больше смутился, вспомнив свою недавнюю грубость.
Незнакомка подняла один из листов и, пробежавшись по нему глазами, посмотрела на него.
- Почему вы считаете это бездарностью?
- Потому что так и есть, - хмуро откликнулся юноша, подобрав с земли последний листок. – В этом нет никакого огня… никакой души.
- А вы хотели бы, чтобы в вашей книге была жизнь? – чуть улыбнувшись, девушка слегка наклонила голову набок, заглядывая ему в глаза.
Лайон молча отвел взгляд.
- Да, - с трудом после неловко повисшего молчания признал он. Может, это выглядело и глупо, но сейчас ему просто было нужно выговориться, хоть какой-нибудь живой душе, неважно кому. – мне хотелось бы, чтобы моя книга находила отклик в читателях, интересовала их.. но это все бред и чушь очередного зазнавшегося графомана, - парень с улыбкой обернулся к незнакомке, словно приглашая и ее посмеяться над этой шуткой.
- Вы не графоман, мистер Андерсон, - печально улыбнувшись, девушка опустила голову и аккуратно расправила немного замызганную местами бумагу с подтеками чернил. – У вас есть талант, но если вы не будете пытаться, у вас ничего не получиться, - она невесомо положила свою стопку поверх собранных им листов. Завороженный ее действиями, парень опустил взгляд, а когда поднял, буквально утонул в устремленных на него сиреневых глазах. – Вам нужно поверить в себя, - девушка достала из корзины цветок и невесомым движением приколола его к его пальто. – Вдохновение – это дар свыше.
Тепло улыбнувшись, словно старому другу, незнакомка выпрямилась и подобрала корзинку.
- Всего доброго вам, мистер Андерсон, - поправив жемчужный локон, девушка повернулась и пошла по улице прочь. Встав с мостовой, Лайон некоторое время провожал ее взглядом, пока невесомый силуэт не затерялся среди редких прохожих.
Вздохнув, мужчина опустил голову и только сейчас заметил оставленный незнакомкой цветок.
Белая роза.
Она странная, - Андерсон вспомнил столь поразившее его в первые минуты знакомства лицо и осознал, что девушка так и не назвала своего имени, хотя, кажется, прекрасно знала его. – Откуда?!
Юноша опустил взгляд на пачку потрепанных листов в своих руках.
«Лайон Андерсон» - гордо стояло в шапке заголовка.
- Вот ведь, - парень хмыкнул, оценив шутку судьбы. Раздражение, ровно как и злость на самого себя куда-то улетучились, оставив после себя какую-то странную умиротворенность.
Писатель еще некоторое время постоял на улице, отстраненно улыбаясь, а потом подошел к ближайшей мусорнице и аккуратно опустил в нее свое творение. Отряхнув руки, молодой человек смерил критическим взглядом дело рук своих и, оставшись удовлетворенным, развернулся и пошел домой.